— Извините, — робко улыбнулась миловидная девушка с копной рыжих волос. — Вы не против?

Не дожидаясь моего разрешения, она устроилась в кресле бородача.

— Поймите меня правильно, — девушка закусила губу. — Ко мне подошёл в стельку пьяный мужчина… и попросил поменяться с ним местами. Говорит, вопрос жизни и смерти.

— И вы поверили?

— Ну, он похож на сумасшедшего, — девушка рассмеялась. — Просто я ехала в третьем классе. А он ещё денег дал. И предупредил, чтобы я держалась подальше от кота.

Троглодит сладко зевнул и улёгся поудобнее на моих коленях.

Раньше Никополь был одной из столиц Российской империи. Это было ещё в те не очень стародавние времена, когда кланы по очереди правили державой. Власть передавалась весьма необычным способом: лучшие бойцы Домов сходились на арене и выясняли между собой отношения. Победитель определял десятилетие правления того или иного Рода. А потом клан Медведя узурпировал власть, прекратил всё это безобразие и единолично воцарился в Москве. Империя благополучно выползла из эпохи клановой раздробленности и обрела подлинное величие.

Ну, так всех учат в школе.

В реальности кланы никуда не исчезли. Просто Дом Медведя оказался лучшим из лучших, а остальные вынужденно присягнули ему на верность. Как и прежде Великие Дома контролировали все сферы общественной жизни. Дом Орла управлял Неваполисом, Финским заливом, Суоми и Карелией. В Никополе господствовал Дом Волка — повелители бескрайних сибирских просторов, тундры и тайги, а также хозяева Врат в Порт-Архаикуме. Юг России, включая Северное Причерноморье, Азов и Каспий был отдан на откуп Дому Эфы, глава которого жил в древнем Фазисе. Западные губернии, упирающиеся в границы Евроблока, принадлежали Дому Рыси, основавшему на полесских болотах могучий Туров. Центральная часть империи, вплоть до Уральских гор, принадлежала Медведям.

И был ещё один клан, заявивший о себе в Миллениум. Дом Тигра, объединивший сильнейшие Рода Поволжья и Дальнего Востока. Столицей этого объединения выступила Казань, вторым по значимости городом был Владивосток. Тигры ухитрились не просто объединиться и создать могущественный клан, они подтянули лучших азиатских бойцов и всерьёз вознамерились захватить власть в стране. Они подмяли Среднюю Азию и бывшую колонию Предтеч Мароан близ Самарканда, тем самым взяв под контроль вторые Врата. Всё шло даже не к эпичной разборке на Великом Турнире, а к полномасштабной гражданской войне. И тогда четыре клана, испугавшись большого передела, присягнули на верность Дому Медведя, отменили Турнир и провозгласили лидера Москвы первым всероссийским императором. Дом Тигра не осмелился выступить против пяти кланов и был вынужден отказаться от своих амбиций. В 2004 году была подписана Казанская Уния, после которой Медведи окончательно воцарились на престоле. Сохранив при этом клановые привилегии своих вассалов.

У Империи было три портала, ведущих в Пустошь. Порт-Архаикум, Мароан и Понтикус, который на протяжении последнего столетия контролировался Домом Эфы. Всё. Не спрашивайте, почему я нанимаюсь в экспедиции Волков, а не Тигров или Змеюк. Есть причины, и довольно веские.

В общем, Турниры теперь не проводятся, но столичный лоск крупнейшие мегаполисы империи сохранили. Кланы до сих пор не могут смириться с доминированием «первого среди равных», и это выражается в болезненной тяге к городскому благоустройству. Никополь, Фазис, Туров, Казань и Неваполис — все стремятся перещеголять Москву, развивая свои территории. Обустраиваются парки, набережные, деловые центры. Появляются удивительные памятники архитектуры. Везде стройки. И население этих городов растёт постоянно, ведь они служат точками притяжения для амбициозных людей…

Никополь обрушился на меня величием и суетой Центрального Вокзала.

Поезд втянулся под исполинский купол, собранный их прозрачных секций, по которым сейчас барабанил летний дождь. Огромное пространство было заполнено людьми. Почти два десятка платформ, куча подземных переходов, прибывающие и отъезжающие поезда.

Троглодит сразу потерялся в этом хаосе.

Отрастив крылья, зверёк оторвался от земли, сделал круг над моей головой и уселся на плечо.

— Спокойствие, — я погладил котоморфа по клюву. — Я знаю, куда идти.

На самом деле, я бывал в Никополе исключительно транзитом. Большую часть времени я провожу в экспедициях, а до этого не вылезал из Туровской губернии.

Ориентируясь по указателям, я спустился в подземный переход и направился к станции метро. Мне нужно было встретиться со стряпчим, представляющим интересы моего Рода, а также с инквизитором. За представителями консистории закрепилась репутация жёстких ребят, с которыми шутки плохи. Не думаю, что стоит искушать судьбу, игнорируя их «приглашение». Так что гостиница подождёт.

Но прежде всего я собирался выяснить, что случилось с моим Родом.

По правде говоря, я не уверен в том, что мне перепадёт наследство от безвременно усопшего папочки. Тот скорее клану подарит свои земли, чем допустит моё обогащение.

Интересно другое.

Кто или что решило с нами расправиться.

Глава 10

Апартаменты Бенедиктова

Утро этого же дня

Стряпчий Сергей Васильевич Бенедиктов был простолюдином, и это наложило неизгладимый отпечаток на всю его жизнь. В мире, где обычных людей, не обладающих сверхспособностями, приравнивали к существам низшего сорта, прогрызть себе дорогу к успеху можно лишь острым умом. А ещё придётся запастись терпением, железной волей и «шкурой носорога» — абсолютной устойчивостью к высокомерной манере поведения сильных мира сего.

Бенедиктов окончил школу с серебряным аттестатом, поступил в Туровский юридический университет и уже на старших курсах обзавёлся хорошими знакомствами. Метил, конечно же, в клан, но не срослось. Зато поработал в престижной адвокатской конторе, приобрёл определённую известность в узких кругах и переключился на частную практику. А потом случился долгожданный прорыв — должность родового стряпчего у графа Володкевича. Тут одни плюсы, как ни крути. Стабильно высокий оклад, щедрые премиальные, уважительное отношение окружающих.

Ничто не предвещало беды.

Деньги у Володкевичей водились, хотя Бенедиктов не всегда понимал, откуда они брались. Впрочем, его это и не касалось. Стряпчий отвечал за сделки по купле-продаже недвижимости, улаживал споры, оформлял дарственные, завещания и контракты со слугами. Много чего оформлял. И понимал, что некоторые активы графа сокрыты даже от проверенных людей. Финансы Володкевичей можно было сравнить с айсбергом — большая их часть проходила через руки новоиспечённой супруги из Рода Фурсовых, а те вовсю перекачивали золотые потоки через ганзейские офшоры.

Бенедиктов помалкивал.

Не его это ума дело.

Когда из родового гнезда был изгнан молодой граф, многое пришлось переделывать. Глава семейства был вне себя от гнева, переписал завещание на младших отпрысков и сделал так, чтобы Ростиславу не досталось ни гроша. Вот только не предусмотрел уничтожение всего Рода.

Бенедиктов прибыл в Никополь с тяжёлым сердцем.

Во-первых, воля графа нарушалась жесточайшим образом, ведь изгнанник по всем имперским законам должен был вступить в наследство. Завещание утратило юридическую силу в связи со смертью младших детей и жены графа. Фурсовы по тем же законам не могли претендовать на что-либо. Ни в первую, ни во вторую, ни в десятую очередь. Законы Империи, да и клана Рыси предполагали возрождение погибшего Рода, если оставался в живых хотя бы один кровный наследник.

Кстати, о клане.

Перед смертью граф подал прошение на присоединение к Дому Рыси, прошёл через все этапы согласования, и оставались сущие пустяки. А что теперь? Ростислав Володкевич был превентивно исключён из кланового реестра, но в случае утверждения в качестве главы Рода… он претендует на клановость! Вот такой парадокс.